ЧУГУЕВСКОЕ ИЗОБРЕТЕНИЕ

В «докомпьютерную эру» этот прибор считался чуть ли не венцом прогресса в области технических средств обучения. Сегодня же, пожалуй, только учителя со стажем знают, что такое эпипроектор или эпископ. Но и они вряд ли догадываются, что прибор этот был изобретен в Чугуеве. И произвел настоящую революцию…

Для несведущих необходимо пояснить, что же такое эпипроектор. Помните те времена, когда еще не было ни цифровых фотоаппаратов, ни DVD-проигрывателей с набором любимых мультфильмов, а были цветные фотослайды, диафильмы и аппараты для их просмотра – фильмоскопы? Имелись они во всех детских садиках и школах, да и почти в каждой квартире. Лекции, сказки, фотографии особо торжественных моментов – все это фильмоскоп или слайд-проектор. Так вот, эпипроэктор – это, по сути, тот же аппарат, только использующий для отображения материалы на непрозрачной основе. То есть не слайды или диафильмы, а любые картинки или фотографии. Согласитесь, демонстрационные возможности такого аппарата значительно выше, чем у обычного фильмоскопа. Даже сегодня это очевидно. А лет сто назад такое преимущество играло огромную роль…[more]

«Волшебство» для крестьян

Мы с вами, уважаемые читатели, помним фильмоскоп на закате эпохи его популярности. Расцвет же этой эпохи в России пришелся на вторую половину XIX века. В литературе того времени нередко можно встретить упоминания о «волшебном фонаре» - так назывался тогда этот прибор. Действительно, для наших не избалованных телевидением предков показ ярких и красочных световых картин на стене затемненной комнаты был сродни некоему волшебству, мгновенно переносившему зрителя то в пески Египта, то на улицы Парижа, то во времена далекого прошлого. Особенно был популярен «волшебный фонарь» у детей, для которых просмотр «туманных картинок» становился настоящим праздником…

Увы, таких счастливчиков было немного. «Волшебный фонарь» стоил недешево, имелся далеко не во всех даже состоятельных семьях и был предметом зависти и восхищения. В сельской же местности крестьяне о существовании прибора долгое время едва ли даже подозревали. До тех пор, пока для них не начали проводиться массовые сеансы «волшебства».

Делалось это по инициативе земских учреждений, заботившихся о просвещении крестьянства. Мало кто сегодня знает, что активная просветительская работа в забитых деревнях и хуторах развернулась задолго до возникновения знаменитого всесоюзного общества «Знание». В рамках такой работы в последней четверти XIX века все большую популярность по всей Российской Империи приобрели так называемые народные чтения, проще говоря – лекции. И настоящей находкой для земских лекторов стал «волшебный фонарь». О его преимуществах наперебой писали газеты. Вот, например:

«В последнее время все чаще и чаще ставится вопрос о внешкольном образовании народа, причем народным чтениям с туманными картинами отводится первое место. И это понятно: народная библиотека — читальня, как бы она хорошо ни была поставлена, будет иметь в деревне слишком ограниченное влияние, потому что печатное слово доступно только грамотной части населения. Грамотных же у нас очень мало. Между тем живая речь, с которой обращается священник или учитель к собравшемуся в школе народу, понятна и доступна каждому: грамотному и неграмотному, убеленному сединами старику и малому дитяти, особенно, когда это живое слово сопровождают картины, демонстрирующие рассказ лектора».

Отчеты уездных земств свидетельствовали, что народные чтения с «волшебным фонарем» производили настоящий фурор:

«Чтения с туманными картинами производят на крестьян глубокое впечатление и неотразимо влекут их к себе. Посещаются чтения не только крестьянами той деревни, где устраиваются чтения, но и соседних деревень». «Ходят на чтения все, и старый, и малый, и женщины, и мужчины; и все это собрание, стоя часа по два, а иногда, с перерывом, часа по четыре, слушает или житие святых, или евангельскую историю, и с нетерпением ждет явления на полотне воздушных ярких образов. Эти образы неизгладимо напечатлеваются в душе слушателей, и, но наблюдению руководителей, содержание чтений прекрасно запоминается крестьянами». «Самое сильное впечатление на народ произвели картины, изображающие дни творения Богом мира. По-видимому, народ сильно заинтересован чтениями; все виденное и слышанное ему нравится, и он готов слушать их чуть ли не каждый день». «У некоторых из них во вовремя чтения появлялись на глазах слезы; многие высказывали удивление, что «так все хорошо и понятно написано».

Увы, столь идиллические картины являлись каплями в море. Большинство земств фонарей не имели, а имеющие испытывали их острую нехватку. Например, «продвинутая» Московская уездная земская управа в 1886 году смогла купить всего лишь один «волшебный фонарь», а к 1888 году на весь уезд насчитывалось «аж» 6 приборов. Про периферийные уезды даже говорить не стоит…

Главным препятствием распространения фонарей в сфере народного просвещения была их дороговизна. «Волшебный фонарь» стоил не менее 50 рублей – деньги, по тем временам, немалые. И уж совсем разориться можно было на картинках для прибора. Они изготавливались вручную, методом раскраски стеклянных пластин и стоили 2-3 рубля за штуку. Старые картинки, бывшие несколько лет в употреблении, можно было купить по 1 рублю. В общем, почти для всех земств, впрочем, как и для большинства населения, «волшебный фонарь» был непозволительной роскошью. Переломить ситуацию было суждено преподавателю Чугуевского пехотного юнкерского училища Евгению Малиновскому.

Филолог-изобретатель

Евгений Андреевич родился в 1851 году. Окончил Варшавскую классическую гимназию, Павловское военное училище в Санкт-Петербурге и служил в артиллерии в Харьковском военном округе. Около 1878 года капитан Малиновский был назначен делопроизводителем по учебной части (что-то вроде завуча) Чугуевского пехотного юнкерского училища. За годы службы в Чугуеве он снискал себе репутацию прекрасного преподавателя, но строгого начальника. Чугуевским юнкерам, чтобы не «пойти на Рогань», как называли они отчисление из училища, приходилось добросовестно зубрить учебные предметы. Особенно – русский язык, который преподавал Малиновский. Но устраиваемые им внеклассные чтения посещали с удовольствием. Еще бы, ведь чтения эти сопровождались показом «туманных картинок»!

Поняв практическую ценность «волшебного фонаря» и столкнувшись с проблемой дороговизны картинок к нему, Евгений Андреевич озаботился этой проблемой настолько, что занялся изобретением фонаря нового типа. Начав работу над ним около 1895 года, уже в 1896 Малиновский втянулся в нее настолько, что вышел в отставку и все свое время отныне посвящал работе над изобретением. И в 1898 году усовершенствованный рабочий прототип фонаря был готов. А Евгений Андреевич снова вернулся на службу в училище.

Бедность – двигатель прогресса

«Несколько дней назад в здании Общества грамотности происходила демонстрация вновь изобретенного преподавателем Чугуевского юнкерского училища Е.А. Малиновским волшебного фонаря, - писала харьковская газета «Южный край» 27 ноября 1899 года. - Изобретение г. Малиновского возбудило в местном Обществе грамотности большой интерес и демонстрация фонаря происходила в присутствии многих членов Общества во главе с председателем профессором П.Т. Степановым… Сущность изобретения г. Малиновского состоит в том, что фонарь его, при помощи двух керосиновых ламп с зеркалами, дает возможность употреблять для демонстрации не прозрачные, дорогостоящие картины, а обыкновенные простые».

Газета также сообщала, что изобретатель ищет средства для внедрения своего фонаря в производство, обещая цену на массовое изделие в 40 рублей.

Как видим, разница в цене на сам аппарат снизилась не очень существенно, но главное было не в ней. Картинки! Отныне не нужно было платить баснословные деньги за хрупкие стекляшки. Да и вообще можно было не платить. «Волшебный фонарь» Малиновского позволял сделать «туманной» любую картинку - хоть из книжки, хоть из журнала, хоть собственноручно нарисованную!

Разумеется, привыкшие считать каждую копейку уездные земства с радостью ухватились за новое изобретение. Одним из первых несколько экземпляров фонарей у Малиновского приобрело Черниговское земство. За ним последовали другие… Через несколько лет «волшебный фонарь системы полковника Малиновского» был запатентован, отмечен дипломом всероссийской выставки и приобрел широкую популярность. Был налажен выпуск копеечных «картинок для фонаря Малиновского» и вскоре в библиотеках многих земств появились целые собрания таких картинок. Фонари выпускались в нескольких разновидностях, полные каталоги которых производители высылали по почте. Так, из рекламы в популярнейшем российском журнале «Нива» за 1914 год узнаем, что московская Специальная мастерская С.К. Акимовой производила и продавала «волшебные фонари для всякой картинки на бумаге - изобретение полковника Малиновского», предлагая выслать «полный каталог с отзывами печати, учреждений и лиц, компетентных за 20 лет производства».

Едва ли могли тогда предположить изготовители, пользователи да и сам изобретатель, что производство эпипроекторов растянется более, чем на сотню лет. Ведь и сегодня, несмотря на повсеместное распространение мультимедийных проекторов, эпископы до сих пор кое-где применяются в образовательном процессе, а также для проведения бизнес-презентаций, совещаний и тому подобных мероприятий…

P.S.

Остается лишь завершить рассказ о Евгении Андреевиче Малиновском. До конца своей службы в Чугуеве этот «добродушный человек с рыжей окладистой бородой», как описывали его юнкера, неутомимо трудился на ниве просвещения. Забрасывал министерства письмами с предложениями об улучшении образовательной системы, написал несколько учебников по грамматике и правописанию, собирал материалы для составления истории Чугуевского пехотного юнкерского училища. Правда, написать эту историю полковнику так и не удалось. Возможно, помешало личное горе – в 1904 году в боях с японцами пропал без вести его сын, штабс-капитан Андрей Малиновский. Кстати, всего у Евгения Андреевича было 9 детей!

Когда именно изобретатель «волшебного фонаря» покинул Чугуев, нам точно неизвестно. Но уже на 1 января 1909 года мы видим полковника Малиновского в должности инспектора классов Ташкентского кадетского корпуса. А в следующем, 1910 году Высочайшим приказом Евгений Андреевич был произведен в генерал-майоры и уволен от службы с мундиром и пенсией. Дальнейшая его судьба неизвестна…

Интересный результат выдал поисковый запрос в Интернете. Оказывается, сегодня в Узбекистане живет и работает не просто полный тезка генерала Малиновского, но еще и педагог-филолог - профессор кафедры русского языкознания и мировой литературы Самаркандского государственного университета Евгений Андреевич Малиновский. Уж не потомок ли нашего изобретателя?

Артем Левченко