Знамена Чугуевских казачьих полков и Чугуевского юнкерского училища оказались далеко не единственными в списке бесценных культурно-исторических сокровищ, пропавших во время революции. В Чугуеве хранились и другие раритеты, не имевшие непосредственного отношения к истории города, но способные украсить собой лучшие музеи мира. Чего только стоят побывавшие в Бородинской битве полковые знамена, под которыми служили Грибоедов и Толстой...
После того, как Чугуевские уланы навсегда покинули Чугуев, в городе был расквартирован другой, не менее доблестный полк – 10-й гусарский Ингерманландский. На долгие годы оказался связан он с Чугуевом, вписав в его историю множество интересных страниц. Этот полк, один из старейших в Русской Императорской Армии, был сформирован при Петре Великом, в 1704 году. А свое труднопроизносимое название он получил от Ингерманландии – так в то время называлась земля, на которой молодой царь-реформатор основал столицу будущей Империи – город Санкт-Петербург. Заслуженный, боевой был полк, увивший знамена лаврами побед на полях Полтавы, Бородина, Балаклавы и множества других сражений и битв...
Но не только свои знамена принес Ингерманландский полк в Чугуев. Были с ним реликвии и другого, уже не существовавшего полка - Иркутского гусарского.
Знаменное наследство
Этот полк, созданный в 1784 году как драгунский, отличился во время Отечественной войны 1812 года, принял активное участие в битве под Смоленском, а главное - в Бородинском сражении, после которого Барклай-де-Толли писал в рапорте Кутузову: «...Иркутские и сибирские драгунские полки преследовали и гнали неприятеля до самых его резервов...».
В конце 1812 года Иркутский драгунский полк был слит воедино с недоукомплектованным Московским гусарским полком, получил название Иркутского гусарского и принял участие в заграничных походах русской армии 1813-1814 годов.
В это время в рядах Иркутский гусар служил корнет Александр Грибоедов. Более того, именно в Иркутском полку будущий классик русской литературы и автор знаменитой комедии «Горе от ума» написал первую свою публикацию – статью в «Вестнике Европы» о празднике окончания войны. Успешный дебют обрадовал автора. Так из гусара родился писатель. Исследователи его творчества отмечают, что прототипами ряда персонажей из «Горя от ума» стали офицеры Иркутского гусарского полка...
Сослуживцем Грибоедова в те же годы был граф Толстой. Правда, не Лев Николаевич, а его отец – Николай Ильич. Боевое крещение он получил в боях под Дрезденом в апреле 1813 года, а в ноябре отличился в знаменитой «битве народов» под Лейпцигом. Будущий автор «Войны и мира» с раннего детства слушал отцовские рассказы о войне с Наполеоном. А много лет спустя изобразил отца в образе Николая Ростова в своем бессмертном романе...
В 1833 году, во время очередной реформы кавалерии, Иркутский гусарский полк был расформирован и частями влит в другие полки. Несколько его эскадронов вошли в состав Ингерманландского гусарского полка. Вместе с ними Ингерманландцам достались и полковые реликвии Иркутцев. В 1875 году они прибыли вместе с полком в Чугуев.
Хранились реликвии в полковой церкви, расположенной на Офицерской (ныне – Гвардейской) улице. Согласно дошедшей до нас описи, здесь было пять старых штандартов (кавалерийских знамен) Иркутского полка, пожалованные ему в 1797 году, шелковых, с золотой бахромой. Один из них имел белый крест и голубые с пунцовым углы, остальные - голубой крест и пунцовые углы. Еще одно знамя, екатерининских времен, было сшито из белой шелковой узорчатой ткани. На одной его стороне был изображен двуглавый орел, имевший на груди герб Иркутска – бабр (старинное название уссурийского тигра), несущий в зубах соболя. На другой стороне знамени был вышит вензель Императрицы Екатерины II в обрамлении двух пар зеленых ветвей.
Итого, шесть знамен, помнящих Грибоедова и Толстого-отца. Тех самых знамен, о которых писал Лермонтов в своем «Бородино»:
«Вам не видать таких сражений!..
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел...».
Уцелев в огне Бородина, полковые реликвии чуть было не сгорели в огне революции. Было это уже не в Чугуеве. Еще в 1914 году, когда Ингерманландские гусары ушли на фронт начавшейся мировой войны, все имущество полка, включая музей и предметы из церкви, было перевезено на сохранение в Балаклею. Там находился 5-й запасной кавалерийский полк, готовивший пополнение для полков двух дивизий. В том числе – для 10-го гусарского Ингерманландского. Обмундирование, снаряжение для новобранцев-гусар и другое полковое имущество хранилось на складах, а старинные знамена – в церкви запасного полка. В 1917 году богатейшие склады были частью разграблены пьяной солдатней, а частью сожжены. Полковая церковь и хранившиеся в ней около двух десятков старинных знамен нескольких полков уцелели только благодаря мужеству священника, отца Михаила Чикилевского. Рискуя жизнью, он сумел защитить храм и его убранство от разгрома. Спустя несколько месяцев приказом военного министра гетманского правительства отважный батюшка получил благодарность за спасение знамен. Увы, пока что это последнее известное нам упоминание о них... Как сложилась судьба воинских святынь? Большевики ли их порвали на портянки, или белые сумели спасти и вывезти за границу? Кто знает, может когда-нибудь это и удастся выяснить. Как удалось узнать судьбу еще одного штандарта, хранившегося в Чугуеве до революции.
Святыня прежних удальцов...
Штандарт, полученный Ингерманландским полком еще при Петре I, в 1712 году, был очень красив и не похож на большинство знамен и штандартов, имевшихся в полках к началу ХХ века. В поле, разделенном по диагонали на две части – черную и желтую, помещался так называемый «петровский» крест в обратных цветах. В левом верхнем углу была вышита дворянская корона, а под ней – рог изобилия. На обратной стороне штандарта, белой и гладкой, находился вензель Петра I в лавровом венке…
В июле 1904 года в Чугуеве Ингерманландский полк пышно и торжественно отпраздновал 200-летие со дня основания. К юбилею полку был Высочайше пожалован новый штандарт с надписью «1704 – 1904». В парадном строю на центральной площади города состоялась церемония прощания со старым штандартом полка.
..Несут штандарт… на обветшалом
Древке обрывки двух кистей
Напоминают о бывалом:
О шумных проводах гостей
Незванных, часто приходивших:
Французов, Шведов, Англичан,
Но вместо дани уносивших
Холодный, снежный лишь саван...
Это строки из стихотворения, которое посвятил старому штандарту поэт Петр Оленич-Гнененко, служивший в Ингерманландском полку. Во время юбилейных торжеств охрипшим от волнения голосом он читал замершим в волнительной тишине однополчанам и чугуевцам:
…Наследье доблести отцов, —
Средь поколенья молодого
Святыня прежних удальцов!
Уж не увидит он сраженья,
Пред строем ратным не пройдет.
И вновь, как грозное виденье,
В бою кровавом не мелькнет.
Но, в церковь Божью отнесенный,
Там возвышаться будет он,
Как витязь, жизнью убеленный,
Среди хоругвей и икон!...
Увы, поэт ошибся… Старому штандарту еще не раз довелось видеть сраженья и мелькать в кровавых боях. Впрочем, Оленич-Гнененко об этом так и не узнал. Через десять лет после полкового юбилея, в сентябре 1914 года, совершая подвиг, он погиб смертью храбрых и посмертно был награжден Орденом Святого Георгия. А еще через три с половиной года, весной 1918-го, не стало и Ингерманландского полка…
С развалившегося фронта многие офицеры вернулись домой, в Чугуев. И вскоре были мобилизованы в украинскую армию гетмана Скоропадского. Но уже вскоре решили пробираться на в Добровольческую армию, чтобы возродить в ней родной полк и послужить делу освобождения России от большевиков. А для этого был необходим полковой штандарт…
Заполучить строевой штандарт полка на тот момент не представлялось возможным. И тогда офицеры решают похитить старый, петровский штандарт, хранившийся в полковой церкви. Один из них, штабс-ротмистр Юрий Яновский, с помощью полкового священника протоиерея Василия Копецкого ночью проник в церковь, спрятал штандарт под шинелью и по железной дороге вывез в Екатеринодар, благополучно миновав множество опасностей. В составе конной дивизии под командованием генерала Врангеля началось возрождение Ингерманландского гусарского полка под старинным штандартом…
Пройдя под его сенью всю Гражданскую войну, гусары забрали штандарт с собой в эмиграцию. Он хранился у последнего командира полка Михаила Ивановича Тихонравова и вместе с ним путешествовал по миру. Сербия, Германия, Марокко… Потом полковая святыня оказалась в США, в музее, созданном русским эмигрантским культурно-просветительским обществом «Родина». В наши дни потомки эмигрантов приняли решение вернуть уникальнейшие фонды «Родины» в Россию, где они распылились по разным музеям и коллекциям. Военные экспонаты поступили на постоянное хранение в Центральный музей Вооруженных сил России в Москве. Среди прочих воинских реликвий былой Империи поступил туда и старинный штандарт Ингерманландского полка. Говорят, он даже выставлен в экспозицию. Хорошо бы поехать в Москву и сфотографировать его. Если уж не суждено вернуть в Чугуев утраченную святыню, то пусть в нашем музее будет хотя бы ее фотография…
Артем Левченко, «Красная звезда»
Комментариев нет:
Отправить комментарий